К. Кобрин
Среди многочисленных трудов Геральда Камбрийского (1146-1223) наиболее популярными стали (еще при жизни автора) его «ирландские» и «валлийские» книги: «История и топография Ирландии», «Завоевание Ирландии», «Путешествие по Уэльсу» и «Описание Уэльса»1. Их можно отнести к первому, «раннему» периоду его писательского пути; все последующие сочинения, сколь бы важным вопросам они ни были посвящены — от рекомендаций по поводу того, как воспитывать правителей, до статуса епископата Сент-Дэвидса — не снискали широкой известности при жизни Геральда, да и сейчас специалисты обращаются к ним достаточно редко. А вот «ирландские» и «валлийские» книги обсуждают не только историки и филологи; они являются важными аргументами в большинстве дискуссий по поводу валлийской и ирландской национальной идентичности. Автора нередко упрекали (и упрекают) в создании «черной легенды» о валлийцах и ирландцах2; впрочем, справедливости ради следует отметить, что его, хотя и значительно реже, оценивают совершенно противоположным образом и хвалят за неслыханную для тех времен толерантность3. То же можно сказать и о фактической достоверности этих сочинений: историки безусловно признают их важнейшими источниками по истории Ирландии и Уэльса второй половины XII века, что не мешает некоторым из них весьма критически подходить к данным, приводимым Геральдом4.
Интересно, что редкий специалист (кроме, пожалуй, Роберта Бартлетта5) рассматривал «Историю и топографию Ирландии», «Путешествие по Уэльсу» и «Описание Уэльса» как цельные литературные произведения, имевшие определенные задачи6. Почти никто не попытался дать ответ на вопрос: что же хотел сказать автор своими сочинениями? Представляется, что сейчас важнее постулировать в качестве объекта исследования книги Геральда Камбрийского «сами по себе», а не как источники правдивой или ложной информации по определенному историческому периоду в отдельно взятых кельтских регионах и, тем более, — не как повод для общественных дискуссий на национальные темы. Следует попытаться последовательно поместить эти сочинения в контекст биографии автора, в английский политический контекст последней трети XII века, в историко-литературный контекст средневековых жанров «травелога» и «путешествия» и, таким образом, выделить пласты: «традиционные», актуально-политические и биографические. Иными словами, понять как и зачем «сделаны» «История и топография Ирландии», «Путешествие по Уэльсу» и «Описание Уэльса». Но это — цель большого комплексного исследования. Здесь же мы попытаемся решить лишь частную задачу: выяснить, какую роль отводил себе автор этих сочинений в «идеологическом обеспечении» имперской колониальной экспансии английской короны второй половины XII века.
Сначала — о биографическом контексте. «История и топография Ирландии» была написана Геральдом после двух поездок в Ирландию — в 1183 году, когда он, по его же словам, «помогал дяде и брату советом и усердно изучал местоположение и природу острова, а также — примитивное происхождение его обитателей»7, и в 1185, предпринятой им в свите принца Джона — будущего короля Иоанна Безземельного8. Материал, который был собран во время пребывания в Ирландии, лег в основу книги, написанной, судя по всему, к началу 1188 года. Во время поездки по Уэльсу весной этого года, Геральд читал «Топографию и историю Ирландии» архиепископу Кентерберийскому Балдуину, с которым он путешествовал9. Это сочинение дорабатывалось автором в 1196 году, когда он жил в Линкольне; позже Геральд вносил изменения вплоть до самой смерти10. Первая версия «Топографии» (всего их четыре) посвящена английскому королю Генриху II, в годы правления которого и началось завоевание Ирландии. Как представляется, эта книга должна была стать инструментом карьерного роста Геральда, который — учитывая его связи с первыми колонизаторами острова — видимо, намеревался стать «экспертом по Ирландии» при королевском дворе. Поэтому для популяризации своего сочинения автор организовал невиданное доселе в Англии мероприятие: он устроил публичные чтения в Оксфорде, которые длились три дня; в первый он зачитывал отрывки из «Топографии» беднякам, во второй — самым ученым людям, в третий — дворянам и зажиточным горожанам11. «Карьерные задачи», которые ставил автор, косвенно подтверждаются и им самим. Много позже после неудачного завершения своей придворной карьеры, во вступлении к третьей версии «Путешествия по Уэльсу» Геральд отмечает: «Я совершенно зря потратил время, сочиняя «Топографию Ирландии» для Генриха II, короля Англии, и «Пророческую историю»12 для Ричарда из Пуату, его сына и наследника его грехов...»13
Материал для «Путешествия по Уэльсу» был собран во время поездки по стране весной 1188 года, которая была затеяна архиепископом Кентерберийским Балдуином как «агитационная» — готовился Третий крестовый поход. Первая версия книги, посвященная епископу Вильгельму де Лоншану, королевскому юстициарию14, закончена весной-летом 1191 года. Вторая версия (1197 год) имеет посвящение Гуго, епископу Линкольна, другу и покровителю автора, третья (1214) — Стефену Лэнгтону, архиепископу Кентерберийскому15. Сложно сказать, что именно побудило Геральда сочинить «Путешествие»; скорее всего, эту книгу следовало бы вывести из разряда написанных им для продвижения по королевской или церковной службе; это могло быть «чистое» литературное упражнение, с помощью которого автор хотел снискать себе славу, хотя возможно им двигало и стремление увековечить память архиепископа Балдуина, который, в отличие от Геральда, отправился-таки в крестовый поход, в ходе которого и умер в 1189 году.
«Описание Уэльса» сочинено в 1193 — начале 1194 года и посвящено Хуберту Уолтеру, тогдашнему архиепископу Кентерберийскому. Геральд дважды переделывал книгу, последняя, третья, версия ее (1214 год) имеет (как и «Путешествие по Уэльсу») посвящение Стефену Лэнгтону16. Геральд создал «Описание» буквально накануне своего ухода с королевской службы; поэтому некоторые специалисты считают, что оно сочинено еще в видах на продолжение придворной карьеры; в то время, как другие предполагают, что автор, потерпев неудачу на государственном поприще, уже рассчитывал на успехи в церковном17. В этой связи следует отметить любопытную деталь: Геральд посвятил «Путешествие по Уэльсу» и «Описание Уэльса» Вильгельму де Лоншану и Хуберту Уолтеру незадолго до того, как они превратились в его злейших врагов; точнее — он сам превратил их в своих врагов, написав в 1195 году жизнеописание архиепископа Йоркского Гальфрида, в котором обрушился с нападками на этих деятелей18.
Несколько слов о жанровом своеобразии этих книг Геральда Камбрийского. Бринли Робертс помещает их в контекст сочинений, описывающих деяния крестоносцев и паломничества на Святую Землю19. Особенно в этом смысле важна «Топография и история Ирландии», ибо, как мы попытаемся показать в дальнейшем, в ней этот остров интерпретируется автором именно как некий аналог Святой Земли. Другая важнейшая для Геральда традиция — средневековые «описания», прежде всего — труды его современника Александра Неккама (1157- 1217), автора сочинения «О природах вещей», которое отличалось избыточным аллегоризмом и богословской ученостью при рассказе о природных явлениях20. На фоне Неккама «Описание Уэльса» и, в гораздо меньшей степени, «Топография и история Ирландии» выгодно отличаются живостью непосредственного восприятия и попытками рационального объяснения природных феноменов. В чем причина заметной разницы подходов в «ирландской» и «валлийской» книге Геральда — чуть позже.
«Топография и история Ирландии» состоит из трех частей. Первая посвящена местоположению острова, его климату, флоре и фауне. Вторая часть описывает чудеса Ирландии, третья — посвящена населению острова и его истории. Все они крепко связаны авторским замыслом. Замысел этот можно реконструировать лишь имея в виду обстоятельства биографического и политического контекста. «Топография и история Ирландии» пишется через 12 лет после первого появления отрядов англо-норманнских21 лордов на острове. Быстрые успехи «приватной» колонизации Ирландии вскоре были поставлены под некоторый контроль центральной власти: в 1171 году Генрих II посетил остров, принял присягу у обосновавшихся здесь баронов и части ирландских вождей, а также объявил ряд территорий, например — Дублин, королевскими владениями. Несмотря на кажущуюся незначительность, эта поездка много значила для короля. Помимо естественного желания контролировать собственных вассалов, Генрих II счел необходимым на время уехать из Англии после событий конца 1170 — начала 1171 года, связанных с убийством архиепископа Кентерберийского Томаса Беккета. Речь, конечно, пока не шла о полном искуплении грехов и примирении с папой Александром III, однако для короля было полезным представить начавшуюся колонизацию Ирландии как своего рода «крестовый поход», начатый в соответствии с папской буллой 1155 года Laudabiliter22; поэтому неудивительно, что Геральд решился написать книгу об Ирландии, посвященную именно королю. Геральда можно считать если не непосредственным участником первоначальной колонизации острова, то хотя бы одним из тех, кто эту колонизацию «обеспечивал», в том числе и интеллектуально.
С упоминания поездки 1185 года начинается вступление к «Топографии и истории Ирландии»23. Геральд пишет, что он, будучи послан королем на остров, лицезрел различные неведомые доселе чудеса и начал прилежно изучать природу и население Ирландии. Таким образом, сразу говорится о неразрывной связи между властью и учеными занятиями автора, а читателю с самого начала предлагается ключ к пониманию книги. Она должна стать одним из инструментов «овладения», «присвоения» короной Ирландии; если лорды обеспечивали военное завоевание и насаждение английских законов, то Геральд способствовал «символическому присвоению» острова, передавая в распоряжение власти «знание» о нем. В этом смысле, важнейшими частями «Топографии и истории Ирландии» являются первая и вторая, повествующие о природных особенностях острова и о его чудесах.
Одна из основных тем этого сочинения: трактовка Ирландии как «предела Запада» — в противовес «Востоку» и его пределу. Эти понятия берутся во всем богатстве смыслов — географическом, историческом, мистическом24. Западный предел мира — самое подходящее место для многочисленных чудес. В противоположность «пределу Востока» (видимо, имеется в виду Святая Земля), «предел Запада» чист, в нем нет места для ядовитых животных (жаб, змей) и болезней. Здесь не нужны врачи: люди в Ирландии почти не болеют до самой смерти. «Предел Запада» мягок и умерен и это касается не только климата; «Восток» — ярок, пестр, изобилен, но зловреден25. Во второй части книги, посвященной чудесам Ирландии, противопоставление пределов Запада и Востока продолжается. Чудеса Востока знамениты, существует множество свидетельств о них, чего нельзя сказать о чудесах Запада, которые менее известны и почти не описаны, но от этого не менее важны, не менее «чудесны» (Геральд разделяет все чудеса Ирландии на 2 категории, которые условно можно назвать «природными», «изначальными» и «производными от деятельности святых»26).
Трактовка Ирландии как «предела Запада» и противопоставление этой благословенной земли «Востоку» нужна Геральду для того, чтобы превознести Генриха II, завоевывающего остров. Монарх, подчиняющий себе «предел Запада», имеет совсем иной статус, нежели обычный монарх-завоеватель.
В 3 части книги автор продолжает настаивать на исключительности Ирландии. Не без некоторого колебания Геральд называет остров, где изначально не было греха, местом, уцелевшим во время Потопа, землей, где поселилась внучка Ноя — Цезара27. Впрочем, сама по себе история Ирландии и происхождение ее населения изложены здесь довольно бегло, да и сами эти события не производят впечатления значительных. По Геральду, остров был окончательно заселен лишь с пятой попытки; его земля, чистая от греха, изобилующая чудесами — как природными, имеющими важнейшее назидательное значение для христианина, так и чудесами, ставшими результатом деятельности местных святых, — несравненно важнее людей, которые на ней живут. Потому автор и не стремится особенно убедительно обосновывать претензии английской короны на Ирландию28: ведь население острова пришлое, не исконное, и особых исторических прав у местных жителей нет, особенно имея в виду их порочность. На последнем Геральд особенно настаивает, утверждая, что ирландцы безнравственны и вообще нет народа менее приверженного вере, нежели они29. Даже немногочисленные достоинства ирландцев не являются их заслугой — автор объявляет их «природными», а многочисленные грехи — приобретенными. Таким образом выстраивается некая параллель между островом и его обитателями. Природные чудеса Ирландии соответствуют природным достоинствам ирландцев, так как их воспитывают не родители30, а сама природа — уникальная безгрешная природа «предела Запада». Нет соответствия лишь святым христианским чудесам острова, ибо жители его погрязли в неверии, жестокости и прочих пороках. Отсюда напрашивается вывод, к которому методично подталкивает читателя Геральд: чтобы восстановить баланс, необходимо второй раз — после Святого Патрика и прочих местных святых — принести на остров истинную веру. Становится очевидным, что это, руководствуясь папской буллой Laudabiliter, должен сделать Генрих II. Функция английской короны окончательно приобретает мистический характер: восстановить Божественный порядок на святой земле «предела Запада», установить торжество Нового Завета там, где пока царствуют ветхозаветные пороки31.
Итак, Генриху II предлагается роль не только воина, который дошел бы до «предела Запада», как Александр Македонский некогда дошел до «предела Востока» (Геральд именует короля «западным Александром»32), но и величайшего христианского героя, свершения которого должны быть не менее значительны, нежели у тех, кто освобождает «гроб Господень». Генрих II, отказавшийся от участия в Третьем крестовом походе, совершивший тяжелейший грех, приказав убить Томаса Беккета, получает возможность полностью оправдать себя на другом — не менее важном — поприще, завоевав Ирландию. Геральд даже намекает, что сейчас, когда завоевание Востока и Испании отложено по ряду причин, следует обратиться к Западу33.
Геральд также дает понять, что английское господство в Ирландии носит окончательный, вечный характер. Во вступлении он говорит, что его книга есть лучший дар из Ирландии, который только можно преподнести королю34. Было бы более верным интерпретировать ее даже не как «дар», а как «дань», взятую с завоеванной страны. Вечность завоевания символически подчеркивается тем обстоятельством, что эта «дань» представляет собой «книгу», которую «время не может уничтожить»35. Завоевание Ирландии претендует на вечность, так как оно закреплено символическим «присвоением» страны путем созданием свода знаний о ней. «Топография и история Ирландии» становится важным инструментом колониальной политики английской короны.
«Валлийские книги» Геральда, прежде всего — «Описание Уэльса», на первый взгляд, преследуют ту же цель. Однако они во многом лишены торжественного завоевательного пафоса «Топографии и истории Ирландии». Особенно это касается «Путешествия по Уэльсу». В этой книге, с моральной точки зрения, все равны — англичане (точнее — англо-норманны) и валлийцы, а корона изображена как сила, равноудаленная от них. Валлийцы, согласно Геральду, привержены разным порокам, однако автор находит для них и много добрых слов36. Немногим лучше выглядят англо-норманнские лорды валлийской Границы и сами английские короли, особенно Генрих II (книга написана после его смерти). Уэльс представлен в «Путешествии» совсем не так, как Ирландия в «Топографии»: Геральд, конечно, рассказывает о местных чудесах, но они здесь не столь многочисленны и не столь необычны. Само «великое прошлое» Уэльса, незадолго до этого изложенное в книге Гальфрида Монмутского «История бриттов», банализируется; именно «Путешествие по Уэльсу» содержит самый опасный выпад против этого исключительно модного тогда сочинения — оно обвиняется в безбожии и даже — в дьявольской природе37. Объяснить эти особенности «Путешествия по Уэльсу» можно лишь имея в виду, что, судя по всему, книга не была написана «на заказ» и что Геральд, желая именно «литературной славы», ставил перед собой собственно литературные цели — живо и непосредственно описать поездку по своей родной стране в компании с архиепископом Кентерберийским. Отметим очень важное обстоятельство — Уэльс описан автором, как его родина, а сам Геральд выступает в ней (как и в путешествии с архиепископом Балдуином) в роли «проводника» и «знатока страны».
«Описание Уэльса» носит несколько иной характер. Перед нами опять книга-инструмент, с помощью которой автор намерен решать задачи совсем не литературного свойства, а, прежде всего, — карьерного; другое дело, что, в отличие от ситуации восьмилетней давности, когда Геральд обращался прямо к короне, сейчас адресат «послания», заключенного в новом сочинении, неясен. Генрих II умер, Ричард, ставший королем, отправился в крестовый поход, а потом попал в плен в Германии, принц Джон, управлявший королевством в отсутствии брата, не имел прочных позиций и — после возвращения Ричарда — впал в немилость. Государственная карьера Геральда, который после смерти Генриха II был послан в Уэльс, чтобы попытаться восстановить там мир и прекратить нападения местных принцев на английские замки, сталкивалась с серьезными трудностями38. Недоброжелатели стали обвинять Геральда, который был на четверть валлиец, в предательстве интересов короны. Его происхождение и родственные связи с южноваллийской династией Дехайбарта в который раз помешали карьере. Все это, в конце концов, стало причиной ухода Геральда Камбрийского в 1194 году с королевской службы. Сложно сказать, строил ли он, сочиняя «Описание Уэльса», планы иной, церковной карьеры39.
В то же время, нельзя назвать «Описание» книгой с размытым, противоречивым замыслом. Уже то, как она организована, говорит о четкой авторской стратегии. «Описание Уэльса» поделено на две части. Первая повествует о положительных чертах валлийцев, вторая — об отрицательных. Любопытно, что описание местоположения страны, ее флоры и фауны, а также — генеалогии валлийских правителей, входят в первую часть и, соответственно, рассматриваются автором в ряду «положительного». Вторую часть завершают главы, содержащие как советы Геральда по поводу завоевания и управления Уэльсом, так и его рекомендации валлийцам, как защищать свою страну.
Уже во «Вступлении» автор сравнивает это свое сочинение с предыдущими, «ирландскими». Он говорит, что «Описание Уэльса» — книга о различии, а не о сходстве; иными словами, о валлийцах, которые непохожи на другие народы (в частности, на ирландцев)40. Однако тут же Геральд начинает объяснять, почему предметом своих трудов он избрал такие «обычные», «непримечательные» предметы, как Ирландия и Уэльс. Его мотивировка многое проясняет, как в характере самого «Описания Уэльса», так и вообще в творческой биографии Геральда. Он оправдывает себя в глазах читателей тем, что хочет спасти от забвения дела тех, кто поступал благородно, но эти деяния не были записаны. Речь здесь, конечно, идет о завоевателях Ирландии, прежде всего — о родственниках Геральда. Следует заметить, что в его «ирландских» и «валлийских» книгах почти нет рассказов о том, как «благородно» поступали ирландские вожди, валлийские принцы, английские короли и даже англо-норманские лорды валлийской «Границы». Второй пункт «апологии» Геральда таков: нет смысла описывать великие деяния, которые уже были описаны (падение Трои и проч.)41. Это тоже имеет отношение скорее к «ирландским» книгам, нежели к «валлийским»; последние описывают скорее не «деяния», а «страну».
Уэльс для Геральда — «своя страна», он называет ее «родиной», не отождествляя, однако, себя с народом, ее населяющим. Валлийцы, о нравах и обычаях которых он повествует, — чужие для автора; отчасти поэтому Геральд заявляет о своем стремлении быть «объективным» и даже просит не обижаться на свои резкие, но правдивые высказывания42. Валлийцы для Геральда Камбрийского (который здесь безусловно следует за Гальфридом Монмутским) — древний народ благородного происхождения, родственный римлянам и франкам43, но пришедший сейчас в упадок. Геральд называет природные грехи этого народа, из-за которых, по его мнению, он некогда потерял Трою, а затем — Британию44. Эти грехи, среди которых важнейшим является инцест, лишь усугубились вследствие нищеты; исключение составляет лишь гомосексуализм45, наоборот, исчезнувший из-за все той же нищеты; однако на его место пришел другой порок: валлийцы верят в пророчества и тешат себя иллюзиями о возрождении былого могущества бриттов46.
Таким образом, Геральд Камбрийский действительно пишет о различии, точнее — об отличии валлийцев от, например, ирландцев. Если ирландцы недостойны того острова, на котором живут, то валлийцы «выше», «благороднее» свой страны; в данном случае именно они, а не территория Уэльса, являются объектом символического «присвоения» английской короной. Тут следует обратить внимание на важнейшую деталь — речь не идет о «присвоении» одного народа другим, например, валлийцев — англичанами; Геральд подразумевает присвоение целого народа с его историей и страной, которую тот населяет, наднациональной короной, то есть — присвоение империей, каковой королевство Анжевинов, собственно, и являлось47. Подчинив валлийцев, корона подчинит потомков троянцев и укрепит свой имперский статус, став, некоторым образом, наследником Трои; в то время, как захватив и колонизовав Ирландию, этот «Восток наоборот», мистическую Ультиму Туле, она совершит столь же важное, с символической точки зрения, деяние, как и те, кто дошел до пределов Востока, и, таким образом, империя будет оправдана мистически. Именно поэтому ранние произведения Геральда Камбрийского можно вполне определить как «имперские», «колониалистские» сочинения48.
С этой точки зрения наиболее интересны последние главы второй части «Описания Уэльса», содержащие и рекомендации английской короне, как завоевать и покорить валлийцев, и советы валлийцам — как сохранить независимость. Мы уже говорили, что автор пытается быть объективным и заявляет, что должен попытаться попеременно занять обе позиции. При этом, стилистически и содержательно, наставления валлийцам звучат более непосредственно, чем советы короне. В главе 8 Геральд утверждает, что тот, кто хочет покорить валлийцев, должен, прежде всего, использовать опыт англо-норманских лордов Границы и кампаний Генриха II в Уэльсе. По мнению автора, лишь лорды Границы (социальная и этническая группа, к которой он сам принадлежал и с которой сам себя соотносил) на самом деле во всех тонкостях знают, как вести войны с валлийцами49; впрочем, утверждает он, и наиболее искушенные в войне против ирландцев — англо-норманские лорды Ирландии (с которыми Геральд также имел родственные связи). Видимо поэтому в 8 главе можно обнаружить большой кусок из «Завоевания Ирландии»; значительные заимствования из этой книги содержит также 9 глава «Описания», посвященная способам управления покоренным Уэльсом50. В ней содержатся не столько конкретные рекомендации, сколько воспроизведение сложившейся еще в античности модели отношения имперского центра с покоренными варварами.
Значительно интереснее 10 глава, содержащая советы валлийцам. Здесь можно найти и призывы к валлийскому единству, и впечатляющий образ народа с великим прошлым, изживающий свои грехи в диком уголке собственных бывших владений, и эффектный финал, который можно вполне трактовать в проваллийском духе51. Все это, на первый взгляд, не слишком вписывается в образ Геральда, как «имперского автора». Однако «неожиданную» 10 главу можно трактовать и по-иному. Не пытается ли Геральд Камбрийский создать такой образ своей родины, который можно было бы поставить рядом с уже сложившимися образами таких стран, как «Англия», «Франция» и т.д.? Важно иметь в виду, что, как уже отмечалось, он описывает не только и не столько историю с географией, сколько «национальное», «этническое», «особое» с точки зрения «наднационального», «имперского», «универсального». Отсюда и сугубая отстраненность, даже функциональность: вот так можно валлийцев завоевать, а вот так они могут сопротивляться. В 1194 году Геральд Камбрийский был лишь потенциально ангажированным автором, лишенным всяких реальных мотиваций со стороны короны, поэтому «Описание Уэльса» можно определить как имперскую книгу, написанную без заказа власти.
А теперь — несколько замечаний о месте сочинений Геральда в имперской традиции. В 1979 году вышла в свет нашумевшая книга американского культуролога Эдварда Саида «Ориентализм»52, в которой автор попытался сформулировать концепцию колониалистского, имперского дискурса, созданного Западом на заре Нового времени. Это сочинение, которое изобилует выпадами против западной цивилизации, установившей господство над «Востоком» с помощью ей же сформулированного концепта этого «Востока», обычно относят к публицистическим работам, порожденным очередным обострением ближневосточного кризиса в середине семидесятых и настроениями в американской университетской среде того времени. В этом смысле, «Ориентализм», который постоянно переиздается, не потерял некоторой актуальности до сих пор. Однако материал, собранный Саидом, и выводы, к которым он пришел, заставляют отнестись к его книге с большим вниманием. Если не принимать во внимание политическую и национальную (Эдвард Саид — американец палестинского происхождения) конъюнктуру, становится очевидным, что «Ориентализм» — не книга о концепте «Востока», созданном имперским Западом (который, между прочим, — такой же концепт), а исследование колониалистского дискурса. В этом смысле небезынтересно было бы попробовать рассмотреть некоторые черты «ирландских» и «валлийских» сочинений Геральда Камбрийского в контексте книги Саида.
Первая глава «Ориентализма» строится на анализе речи, произнесенной лордом Бальфуром в ходе дебатов о Египте в британской Палате общин в 1910 году. Бальфур пытается обосновать господство британской короны в этой стране «знанием ее великой истории и цивилизации»53, что, конечно, заставляет вспомнить Геральда Камбрийского и задачи, поставленные им при создании «Топографии и истории Ирландии» и «Описания Уэльса». Эдвард Саид, в связи с утверждением Бальфура, отмечает: «объект такого знания изначально уязвим для изучения; этот объект представляет собой «факт», который, даже если он развивается, меняется или трансформируется, как часто происходит с цивилизациями, все равно остается в основе своей, даже онтологически, стабильным»54. Этот вывод можно распространить не только на идеологические конструкции лорда Бальфура, но и на рассуждения Геральда о валлийцах: несмотря на все изменения, произошедшие с ними за 5-6 веков до последней трети XII века, это — тот же народ, который потерял почти всю Британию и был вынужден поселиться на западной окраине острова. Главное — вовсе не постоянно меняющаяся реальность жизни народа, главное — наше представление, дающее власть над ним: «Иметь такое знание об этой вещи — значит доминировать над ней, значит — иметь над ней власть. Власть означает в данном случае для «нас» — отрицать особость «этого», восточной страны, так как мы знаем ее и она существует, в некотором смысле, только так, как мы ее знаем»55.
Бальфур выступает не только от лица себя, англичан, западной цивилизации, но и как бы от лица египтян, ибо он знает их историю, культуру, нравы56. Но то же самое делает и Геральд Камбрийский, когда дает советы валлийцам, как отстаивать независимость, причем он основывает их, в отличие от английского государственного деятеля начала XX века, не только на знании этого народа, но и на том, что сам — отчасти валлиец. Геральду вполне можно было бы приписать такой, например, пассаж Бальфура о египтянах: «Их великие моменты — в прошлом, они нужны в нынешнем мире только потому, что могущественные современные империи эффективно извлекли их жалкого состояния упадка...»57. Аналогичны представлениям автора «Описания Уэльса» и цитируемые Саидом слова лорда Кромера о задачах колониальной администрации: не навязывать «свою логику», использовать знание о подчиненном народе, чтобы управлять им (или чтобы держать под контролем)58.
Совершенно очевидно, что описанная Саидом концепция не является основой некоего специфического «ориентализма», появившегося в начале Нового времени; уже хотя бы потому, что она практически не отличается от взглядов, изложенных в «ирландских» и «валлийских» книгах Геральда Камбрийского и — конечно — в десятках других сочинений античности и средневековья. Сочинения Геральда (как и речи Бальфура или книги Кромера) — частные феномены того, что можно было бы назвать «присваивающим дискурсом», который характерен для культур, построенных на принципе «знание-сила», сформулированном Фрэнсисом Бэконом. Описывая — получаешь власть, выводишь объект описания из тьмы хаоса на свет порядка. В ранних книгах Геральда Камбрийского этот «свет порядка» безусловно исходил от английской короны.
1 В этой статье речь не пойдет о «Завоевании Ирландии»; эта книга имела довольно узкую направленность и значительно отличается от других сочинений Геральда, посвященных Ирландии и Уэльсу.
2 См., например, предисловие Джона О'Меары к его английскому переводу «Истории и топографии Ирландии»: Gerald of Wales. The History and Topography of Ireland. Harmondsworth, 1982. P.17.
3 Davies R.R. Historical Perception: Celts and Saxons. An Inaugural Lecture delivered at the University College of Wales, Aberystwyth on 22 November 1978. Cardiff, 1979. P.12.; Richter M. Medieval Ireland. The Enduring Tradition. Dublin, 2000. P.124-126.
4 Pryce H. In Search of a Medieval Society: Deheubarth in the Writings of Gerald of Wales // The Welsh History Review. Vol.13, N.3, 1987. P.265-281.
5 Бартлетт — автор лучшей, на наш взгляд, биографии Геральда Камбрийского: Bartlett R. Gerald of Wales. 1146 — 1223. Oxford, 1982.
6 Полный обзор литературы, посвященной жизни и творчеству Геральда Камбрийского, см. в нашей неопубликованной статье: «100 лет «геральдианы» (Геральд Камбрийский и его исследователи в прошлом веке)».
7 Giraldi Cambrensis Opera. / Edited by J.S.Brewer, J. F.Dimock and G. F.Warner. Vol. 5. L., 1867. P.351. Среди первых завоевателей Ирландии были многочисленные родственники Геральда.
8 Roberts B. F. Gerald of Wales. Cardiff, 1982. P.68-70.
9 Gerald of Wales. The History… P.15.
10 Ibidem.
11 Приглашенным устраивалось также угощение. Сам Геральд отмечал, что это было «благородное дорогостоящее дело»: Giraldi Cambrensis Opera. I. P.72-73.
12 Другое название «Завоевания Ирландии».
13 Gerald of Wales. The Journey through Wales. The Description of Wales. / Introduction and translation by Lewis Thorpe. Harmondsworth, 1978. P.67.
14 Ibid. P.36-39.
15 Ibidem.
16 Ibid. P.49-50
17 Обзор дискуссии вокруг этого эпизода жизни Геральда см.: Кобрин К. 100 лет «геральдианы»...
18 Richter M. Giraldus Cambrensis. The Growth of the Welsh Nashion. Aberystwyth, 1976. P.86-87. Это не отменяет того факта, что, по крайней мере, Хуберт, читал эти книги. В 1200 году в ходе конфликта с Геральдом вокруг епископата Сент-Дэвидса он написал послание Папе Римскому, которые изобиловало инвективами против валлийцев, будто позаимствованными из «Описания Уэльса». Михаэль Рихтер в своей биографии Геральда приводит его: Ibid. P.104.
19 Roberts. Op. Cit. P.67.
20 Ibidem. Об Александре Неккаме см. также: Райт Дж.К. Географические представления в эпоху крестовых походов. М.: Наука, 1988. С.93-94.
21 или, в трактовке Михаэля Рихтера, англо-валлийских: Richter. Medieval Ireland. P.130.
22 Эта булла папы Адриана IV даровала Генриху II право совершить поход в Ирландию для реформирования тамошней церкви. На самом деле, реформа ирландской церкви к тому времени была завершена. См. напр. Richter. Medieval Ireland. P.126-129. Сын Генриха II, Джон, был в 1177 году назначен «Правителем Ирландии»: Ibid. P.134. Геральд Камбрийский, очевидно, был его советником и даже капелланом в 1185 году.
23 Ibid. P.31.
24 О средневековом концепте «Востока» см.: Райт. Цит. Соч. С.210-211.
25 The History and Topography of Ireland. P. 53-56.
26 Ibid. P. 57-91. Этот вопрос превосходно проанализирован у Бартлетта: Bartlett. Op. Cit. P.103-122.
27 The History and Topography of Ireland. P.92-93.
28 Ibid. P.99-100.
29 Ibid. P.106.
30 Ibid. P.102-103.
31 См., например: Ibid. P. 106, где автор клеймит грех инцеста, говоря, что ирландцы, беря себе в жены вдов своих братьев, следуют Ветхому Завету.
32 Ibid. P.125.
33 Ibid. P.124.
34 J.Ibid. P.31-32.
35 Ibid. P.32.
36 The Journey through Wales. P.203.
37 Ibid. P.117-118.
38 Richter M. Gerald of Wales: A Reassesment on the 750 Anniversary of His Death. // Traditio. XXIX. 1973. P.382; Conway Davies J. Giraldus Cambrensis. 1146-1946. // Archaeologia Cambrensis. XCIX. 1947. P.100.
39 В этом, например, уверен Михаэль Рихтер. В любом случае, во втором вступлении, адресованном архиепископу Хуберту Уолтеру, автор просит прочесть книгу и содействовать ее распространению: The Journey through Wales. P. 214-217.
40 Ibid. P.211.
41 Ibid. P.211-213.
42 Ibid. P.255.
43 Ibid. P.245-246.
44 Ibid. P.265.
45 Ibid. P.264.
46 Ibid. P.265.
47 Англию после норманнского завоевания ряд исследователей считают (и не без основания) «империей». См., напр.: Le Patourel J. The Norman Empire. Oxford, 1997.
48 Кстати говоря, такой подход снимает саму проблему «Геральд Камбрийский и валлийский национализм», горячо обсуждавшейся в литературе, посвященной этому автору. См.: Кобрин. 100 лет «геральдианы»...
49 The Journey through Wales… P. 268.
50 Ibid. P.271-273.
51 Ibidem.
52 Said E.W. Orientalism. New York, 1994.
53 Said. Op.Cit. P.32.
54 Ibidem.
55 Ibidem. Совершенно очевидно, что почти всем своим теоретическим багажом Саид обязан Мишелю Фуко.
56 Ibid. P.34.
57 Ibid. P.35.
58 Ibid. P.36.